Чаренцовское пророчество национальной коллективности

Почти во все периоды истории Армении из-за раздоров/несогласий между княжествами, владыками и в простом народе вопрос целостности и бытия страны висел в воздухе, и до сих пор эта проблема актуальна. Но в двадцатом веке Егише Чаренц своим произведением сформулировал основной вопрос всех времен, прошедших века и дошедший новому поколению: в чем причина нашего национального несчастья?

Цель данногоанализа– раскрыть переживания и поискиЕгише Чаренца. Писателя и мыслителя, который стоит на пути к национальному счастью.

“Дантова легенда”

В мире бесконечных человеческих переживаний – любви, тоски, грез – и в паутине поисков смысла жизни Чаренц изначально подтвердил свою абсолютную преданность родине. Национальная трагедия и надежда на возрождение стали егоосновным переживанием, основой его самопознания и самовыражения.Добравшись вместе с добровольческим войском до города Ван, с надеждой на спасение родины, поэт видит реальное положение страны и впечатлившись увиденным в 1915-1916 годах пишет поэму “Дантова легенда”. В произведении поэт передает национальную трагедию страны. В поэме он не рассказывает о причинах трагедии, однако закладывает фундамент для построения рассуждения, о котором напишет в 1933 году. В поэме описывается разрушенная страна, руины Армении, которые несут последние разрушения, и в произведении Чаренца проявляется зарождение проблемы национальной коллективности, которое в будущем перевоплотиться в поэмы “Ваагн” (1916 г.), “Национальная мечта” (1917 г.).

Наше исследование сконцентрировано не на одном произведении, мы попытались выяснить источники чаренцовского пророчества (“О, армянский народ, твое спасение в твоей коллективной силе!”), где его начало, какой путь оно прошло и к чему пришло.

И так, с точки зрения идеологии “Дантову легенду” дополняет “Ваагн”. В этом небольшом, но с ценным содержанием произведении представленакартина национальной жизни. Автор внутренней злостью восстает против всех тех пустых обещаний и упущений, которые давали разные деятели (дашнаки) насчет национальной идеологии и восстановления единства родины. (Здесь стоит вспомнить надежды народа, связанные с Первой республикой ируководством).

«…Եվ հավատացինք, հարբած ու գինով,

Որ դու կաս` հզոր, մարմնացում Ո՛ւժի-

Իսկ նրանք եկան` արյունով, հրով

Մեր երկիրը հին դարձրին փոշի…»:

В Е. Чаренце жила именно эта разрушенная родина, и печальное положение этой родины и ее неопределенное будущее вынудили его выражаться более грубо/резко, укоризненно обращаться к тем, кто стал причиной падения страны и нации. 

«…Եվ երբ քարշ տվին դիակդ արնաքամ,

Որ նետեն քաղցած ոհմակներին կեր-

Մեր կյանքի հիմերն անդունդը ընկան

Եվ արնոտ միգում ճարճատում են դեռ…»:

Национальная мечта

Революция принесла новые надежды, которые Егише Чаренц представил в поэме “Национальная мечта”, написанной в 1917 году. Произведение начинается сном и заканчивается пробуждением. Действия развиваются во сне. На фоне геноцида представляется авантюрноеповедение армянских “народных деятелей” того времени, фальшивое патриотическое хвастовство и приносимый ими вред народу. “Дантова легенда” перевоплощается в мифического “Ваагна” и возрождается как “Национальная мечта”, которую Чаренц с помощью своих героев попытался перенести из “мифа, сокрушенного разума и больного сердца” в реальный мир, поставив основу в реальности. В новелле “Страна Наири” он начертил крах страны инациональногоединстваиз-за раздоров, внутренних мятежей и разъединений, а также недальновидности. Падение Карса было не только падением города Карс, а также поражением и падением всего армянского народа. На протяжении всего творческого пути Чаренца его сопровождал переполох надежд, связанных со спасением родины,сгрядущим будущим.

Осенью 1920 года Турция нападает на Армению. За сентябрь и октябрь пали города Олту, Сарыкамыш, Ыгдыр и родной город поэта Карс. В начале ноября турки вошли в Гюмри. Казалось, что настал последний день существования Армении.

Именно это крайнее политическое состояние описывается в «Видении смерти», которое является сгустком трагедии потерянной родины и разрушенных надежд. Напряженность и паника страны передаются поэту, и он, готовый на самопожертвование, не только призывает к единению, но истремится стать жертвой и мучеником всего создавшегося хаоса и кровопролития. Здесь ярче всего проявляется тревога автора в отношении судьбы родины, и как последний поэтстраны Наири, он готов стать последней жертвой и первой основой новой жизни.

«Թող ո՛չ մի զոհ չպահանջվի ինձնից բացի,

Ուրիշ ոտքեր կախաղանին թող մո՛տ չգան.

Եվ թող տեսնեն ի՛մ աչքերի մեջ կախվածի

Նոքա տեսնեն պայծառ օրերդ ապագա,-

Թող ո՛չ մի զոհ չպահանջվի ինձնից բացի,

Ո՛չ մի ստվեր կախաղանին թող մոտ չգա…»:

По перекресткам истории

Его последняя книга «Книга пути» стала последней опорой раздумий, внутренних столкновений, разочарований и ожиданий писателя. Литературовед Грачья Тамразян справедливо подметил следующее:

««Книга пути» — это книга настрадавшейся жизни, раскаленного разума и крови.»

Взяв в основу Мовсеса Хоренаци, Хачатура Абовяна, Сиаманто, Комитаса и Ованеса Туманяна, в сборнике Чаренц беседует с будущим человеком о трагедии национальной судьбы.

Тамразян отметил: «Создаетс янекая внутренняя связь между главой «О нелюбознательном нраве прежних царей и правителей», всеизвестным «Плачем» и поэмой «Видение смерти». Возвышается драматичный образ Абовяна («К горе Масис»), выделяется параллель между историческим Варданом и новейшим революционным героем, противопоставляется мифическое и реальное, совершенно неожиданно Чаренц приближается к эпосугеройства и происхождения армянского народа.»

Во всех случаях проницательный писатель чувством надвигающейся катастрофы пытался исследовать советы и опыт истории, сгустив философию исторической судьбы народа. Всем этим, тонкими исследовательскими-аналитическими переходами, Чаренц сплел песнь армянской судьбы. Его лирика полна косвенно поставленными вопросами: почему мы были бедны, откуда все это падения, почему на нашем историческом пути мы не были сильными, мощными, не прошли его твердыми шагами? Психологические основы этих проблем не совсем понятны. В недалеком прошлом был геноцид, существование армянского народа остановилосьна границе жизни и смерти, повсюду были разрушения, трупы и полумертвые люди, а настоящее не внушало надежды. Одной из главных забот Чаренца была также физическая и моральная потери наших людей на этом сложном пути.

В сборнике «Книгапути» отрицаязаслуги «гениальных», но «жестокихписарей» («Գովքխաղողի, գինու և գեղեցիկդպրության»)оноднойстрокойраскрываетистиннуюпричинусвоейболи. Теграмотеи в своихтемныхкомнаткахзакалили «народрабов». ЭтужеидеюЧаренцпредставляет в поэме «Наперекресткахстраны». Поэманачинаетсяследующимистроками:

«Պատմության քառուղիներով մենք քայլել ենք երկար`
Անղեկ, ցաքուցրիվ, անգաղափար,
Հին դարերից մինչև այս հանճարեղ ներկան,
Որ հուրհուրատում է մեր դեմ գալիքնափայլ»:

Е. Чаренц проходит по всем перекресткам истории, исследует каждую тропинку, показывает, что у нас было великое прошлое, однако в конце мы кинулись на границу жизни и превратили нашу страну, наши земли в ниву.

Он видит основу убогости и рабства нации в неправильном воспитании и идеологии, преподнесенном интеллигенцией. Онизаботилисьтолько о благосостоянии и существовании и неприпрятали в своихклеткаххотькакое-нибудьоружие, чтобы «добавитьк своимшквалистымтворенияммощьэтогооружия» и уберечьсвойнародотсиротства.

«Փոքրիկ, ողորմելի, խեղճ-

Իրենց մութ պատերում մի բուռ ոսկի պահած,

Եվ ո՛չ մի, ո՛չ մի մեխ,-

Ո՛չ մի կտոր երկաթ, կամ անագե շաղախ,

Կամ մարմարյա մի սյուն, կամ թեկուզ կիր,

Որ փորձության պահին անձրևներից մխար

Եվ իր ծուխը խառներ ըմբոստության երգին…»:

Отсюдастановится ясным, что для Чаренца очень важно национальное достоинство и он возвещает об осознании силы, мощи и самооценки.

Конечноже, писатель не отрицает периодические победы, но одновременно он заостряет внимание на том, что онибыли за счет национального единства. Долгие века мы выпрашивали свободу и справедливость у других стран, но в итоге потеряли то, что уже имели. Потом настали времена Исраэля Ори, но что мог сделать,этот несчастный армянин, если народ, нация была разобщена и порабощена. Однако в том не было вины народа, поскольку генетиканарода уже мутировала и отдалилась от своих истоков, от той языческой мощи, которая засела в ней по правопреемству предков. В итоге в один день эта жилка исчезла, ее заперли в клетке и заставили молиться, не брать меча в руки, а выпрашивать спасение, не завоевывать собственное теплое место, выпрашивать, чтобы оставили вживых, хоть в качестве раба. И армянский разодранный волк дожил до 20 века и так и должно было продолжаться, если бы последние рыцари не встали на ноги.

Ու կանգնած ենք ահա ապագայի հանդեպ
Զարմանալի՜ թեթև, զարմանալի՜ անդեմ`
Մերկության պես տկլոր ու անանցյալ…
Այդ մե՛նք ենք երևի այն ուղտը հաստակող,
Որ Հիսուսի առակին հակառակ —
Պիտի մտնենք` անգամ ասեղի նուրբ ծակով`
Ապագայի դրախտը անարատ…
Այդ մե՛նք ենք երևի այն հարուստը,
Որ անցյալի մեր այդ տկլորությամբ հարուստ —
Պիտի ժառանգենք մեր դարերի կորուստը,
Որ բոլո՜ր տկլորներին սահմանված է վերուստ…

Ցավալի անդեմ ու անանցյալ մի ժողովուրդ, որ սին փառքերով է սնվել, կանգնել է իր դարի առջև ու նրա փոխարեն իր զավակներն են ամաչում և ամեն կերպ փորձում կոծկել այդ ազգային մերկությունը։

“О, армянский народ, твое спасение в твоей коллективной силе!”

Связанный с болью народа и нации писатель не мог оставаться безразличным к этой боли, но в нелегкой политической ситуации он был вынужден преображать и шифровать то, что хотел сказать. Яркий пример этому – стихотворение “Завет”. Из бесконечной любвии горечи к своему народу рождается “Книга пути” и, в частности, “Завет”.

Произведение было написано в 1933 году и является обобщением национального творчества Чаренца. 

В последние годы жизни Чаренцa периодически вызывали на допросы и дачу показаний. Советская власть установила особый контроль за ним, поскольку им казалось, что Чаренц со своими друзьями (А. Бакунц, Г. Маари, С. Тер-Габриэлян) был членом антиреволюционной, националистическойорганизации и собирался отделить Армению от Советского Союза.  В итоге Чаренца объявили “врагом народа”. Стихотворение “Завет” стала последней каплей, которая осудила писателя на неизбежную смерть. 

В 1936 году, во время очередного допроса, следователь обратил внимание на тайно закодированную фразу “Завета”: “О, армянский народ, твое спасение в твоей коллективной силе!”. На что Чаренц ответил: “Это стихотворение было написано в 1933 году, когда, как известно, положение нагорных районов Армении было трагичным.Это и стало объективной предпосылкой для некоторого пессимистичного настроя, что и нашло место в нескольких страницах моей книги, особенно в этом лозунге”. Последовал вопрос: “От кого Вы хотите спасти армянский народ?”. Ответ: “От тех руководителей, которые виновны в вышеуказанном положении Армении”

Опора данной идеологии — страна Наири, своей целостностью и неделимостью. По следам мечты родины писатель бродит и в конце концов понимает, что спасение настанет только при воссоединении толпы, когда большая Армения и маленькая Армения (Советская Армения и армянская диаспора) воссоединятся и начнут бороться во имя одной цели, во имя восстановления той свободы, которую потеряли многие века назад. Но цель писателя не стоит пониматьтолько в политическом контексте. Культурное отступление, которое должно было привести к разрушению, тоже было не маленьким. Всеобщность языка, веры и культуры тоже залог стойкости нации, а в тот период страна подвергалась внутренним отчуждениям.

Однако Егише Чаренц написал новеллы “HomoSapiens” и “Кудрявый мальчик”, чтобы заверить, что все еще верит в будущее. Несмотря на разорванное, грязное и безнадежное состояние народа, тем не менее придет кудрявый мальчик будущего, и будет родина, о которой мечтали и представляли. И снова приходим к идеологии национальной коллективности, к шедевру, визитке творчества Чаренца, к гениальному стихотворению “Завет”.

Таким образом, исследовав творческий путь Егише Чаренца и его произведения на темы родины, народа и национальности, мы пришли к тому, что писатель всю свою жизнь стремился к душевной и физической независимости своей страны. Он слой за слоем исследовал все моральные и материальные потери, которые мы потерпели за многие века, изнутри исследовал причинно-следственные связи поражений и выставил их напоказ. Он поставил перед читателем основы национальной идеологии и представил, которые именно из обстоятельств разрушают, а которые – держат стойкость. Е. Чаренц посвятил свою жизнь и творчество расследованию прошлого родины, исследовал свои дни, настоящие и актуальные в то время проблемы, а потом попытался заглянуть в будущее, с надеждой, что там будут кудрявые мальчики в белых и чистых майках. Тем не менее, гениальный писатель сформулировал прошедшую через века и окрепшую мысль о том, что спасение народа состоит в его сплоченности и коллективности, так что: “О, армянский народ, твое спасение в твоей коллективной силе!”.

Автор: Арлина Саргсян. © Все права защищены.

Перевел: Раффи Ширинян.